Глава 13 - 2 часть

В доме было тихо. Электронные часы на стене показывали три часа дня и родители еще не вернулись. Обычно я не любила бывать в доме одна – большой и новый, не до конца обжитый, он казался мне мрачным и гулким, колючим в просторной новизне, когда я слышала свои шаги на лестнице. Но сегодня мне хотелось тишины. Хотелось сбросить с плеч тяжесть прошедшего дня, в котором я снова притворялась, что мне не больно, когда вижу Стаса с другими девчонками.

Да, теперь я знала название жалящему чувству. И другому чувству, тоской сжимающему грудь – тоже знала. Я больше не могла прятаться за страхом перед ненавистью сводного брата от себя самой. Бежать от того, что неожиданно пришло в мою жизнь вместе с приездом в дом мачехи и отца, и навсегда изменило ее. Кажется, права была Галина Юрьевна: в эти несколько дней я действительно стала старше.

Я скучала по нему, по своему жестокому мучителю – улыбающемуся другим, уверенному в себе, красивому темноволосому парню. Сама избегала Стаса дома и в то же время прислушивалась к шагам за стеной с трепетом и ожиданием в сердце. Слушала музыку вместе с ним и мечтала, что когда-нибудь стану гордой и красивой, и возможно однажды он перестанет ненавидеть меня.

Зачем? Зачем я приехала сюда, если чувствовать так больно? Если сердце хочет видеть, а злые слова: «Убирайся из моей жизни» – гонят прочь?

Я сама не заметила, как оказалось в его комнате. Еще минуту назад стояла с чашкой чая в кухне у окна и смотрела на заснеженный двор, а сейчас уже переступила порог чужой спальни и вошла. С любопытством огляделась по сторонам, осторожной улыбкой встречая запах зимней хвои и знакомые вещи сводного брата, что исчезали, а затем появлялись в моей комнате, все время напоминая мне, кто ее настоящий хозяин.

Стас не зря обижался на меня – его новая спальня была такой же просторной, как моя, но выглядела совсем необжитой. Даже новая мебель, не до конца собранная, сгруженная красивой грудой в углу, не добавляла уюта. Так же, как смятая постель и сброшенные на стул вещи. И все же было здесь что-то привлекательное, опасно-манящее, что заставило меня пройти несколько шагов и опуститься на кровать. Провести рукой по мягкой подушке и даже на секунду опустить на нее голову…

– Настя! Настя, девочка, ты дома?

Господи! Нет, я не могла уснуть! Мне это только показалось! Я пулей вылетела из комнаты сводного брата и заметалась в холле второго этажа, не зная куда бежать. Выскочила на лестницу, встречая мачеху и отца, в поисках меня уже поднимавшихся по ступенькам.

– Ну, вот и дочь, Гриша. Дома, все в порядке. Вера! – Галина Юрьевна остановилась и приложила к уху отозвавшийся звонком телефон. – Вы уже на месте? Хорошо, поняла. Да, сейчас наскоро перекусим и подъедем с Настей. Выбирайте пока без нас!

– Ты ведь знакома с Мариной и Сережей? – поинтересовалась мачеха, когда двадцатью минутами позже, натянув шапку, куртку и сапоги, я забиралась к ней в машину, чтобы отправиться в торговый центр за новым платьем, а она садилась за руль. Отца Галина Юрьевна принципиально оставила дома.

– Да, мы с Мариной учимся в одном классе, а с Сергеем я не очень хорошо знакома, он ведь старше.

– Ну и что? Подумаешь! – удивилась мачеха, напомнив мне пристегнуться. Завела машину и мягко вырулила на дорогу. – Сережка у Веры симпатичный парень. Наверняка девчонок в школе за нос водит, нет?

– Н-не знаю, наверное.

– Что, неужели не нравится? Ни капельки? В детстве он был таким голубоглазым ангелочком, что мы все называли его Херувимчиком.

Галина Юрьевна улыбалась. Бросив на нее осторожный взгляд, я решилась признаться:

– Не очень.

Женщина засмеялась.

– Ну и правильно! Мой Стаська лучше. Надежнее, хоть и дурак еще. Вот Маринка знает. Как семьями познакомились, так Вера сыну ее в невесты и метит. Как думаешь, Настенька, подойдет она Стаське? Иногда со стороны лучше видно.

И снова сердце застучало, а щеки заалели. Язык словно прилип к небу. Только и смогла, что пробормотать и кивнуть.

– Мне кажется, Марина очень красивая девочка. И… нравится Стасу.

Ну вот, сказала. И тут же отвернулась к окну, чтобы не выдать себя взглядом. В глазах защипало при воспоминании  о поцелуе сводного брата и Воропаевой в спортзале, и я постаралась поглубже вздохнуть, чтобы успокоиться. Мне предстояло научиться жить с ожившими чувствами к брату, пусть от них было только больно. А Марина… Марина многим мальчишкам нравилась, и Стасу тоже, я не могла соврать мачехе.

– Красивая? – женщина задумалась. – Наверно. Кому нравится холодная красота. Я не очень полагаюсь на свой вкус во всех этих новомодных красотах, мне больше по душе простое, человеческое. Как по мне, так ты у меня куда симпатичнее и глазу и сердцу.

– Я?! – я так удивилась, что развернулась к мачехе лицом. До этого я была самой лучшей только для бабушки.

– Ты, – кивнула Галина Юрьевна с улыбкой. Скосила в мою сторону серый внимательный взгляд. – А чему ты удивляешься, девочка? Я в этом отношении более чем пристрастна, как любой родитель. Вот и Стаська у меня еще тот болиголов, так ведь мой же. Бестолковый, но любимый сын.

– Н-не знаю.

– Зато я знаю. И кажется мне, моя милая, что придет момент, и мы с тобой еще посмеемся над нашим сегодняшним разговором.

– Ох, Настенька, – вздохнула мачеха спустя время, когда перед нами выросло высокое здание торгового центра, и показалась запруженная машинами парковка, а шумный проспект остался за спиной, – что-то я волнуюсь. Первый раз так переживаю, словно сама собираюсь на бал. Чудо да и только! Хорошо, что Вера с дочерью решили составить нам компанию. Это не рубашку Стаське купить, в платьях мне, как советчику, доверять нельзя. Разве могла я подумать, что придется иметь дело с девочкой…

– Извините.

Мачеха снова рассмеялась. Я давно не видела эту волевую женщину в таком хорошем настроении. Припарковав автомобиль у входа, она вышла из машины и мягко обняла меня за плечи.

– Пошли уже, моя скромница. Чувствую я, что нам обеим это до жути понравится.

Марина с мамой ждали нас в кафе. В торговом центре в это вечернее время находилась уйма народа, и мы не сразу нашли их.  Увидев подругу с дочерью, мачеха приветственно махнула рукой.

– Здравствуйте, девочки! А вот и мы с Настей!

– Привет, Галя!

– Здравствуйте…

Подойдя ближе, все обменялись приветствиями, и я очень понадеялась, что Галина Юрьевна не заметила, как поспешно Марина отвернулась, чтобы не поздороваться со мной.

Я вновь подумала о том, что не сделала этой девочке ничего плохого. Что с удовольствием с ней подружилась бы, будь она такой же приветливой, как Дашка. Жаль, что я ей так не нравлюсь. Наверно, ее брат Сергей сказал правду: это очень важно для них – кто ты и откуда приехал. Девочке из шахтерского городка не было места рядом. Я почувствовала, как на плечо снова опустилась рука мачехи.

Платье для бала Вера Александровна купила дочери еще две недели назад, а сегодня крутила перед собой модные лаковые туфельки на каблучке, синего цвета, что, по ее словам, чудеснейшим образом подходили к голубому платью Марины и васильковым цветам в светлых волосах.

– Еще бы визажиста найти достойного, чтобы со вкусом и руками. И парикмахера. И чтобы цену космическую за услуги не драл! Ты бы знала, Галочка, в какую кругленькую сумму нам с Всеволодом обошелся прошлогодний бал. Да и этот, смотрю, в не меньшую копеечку выльется, а все ради любимых отпрысков. Сережке вот тоже костюм новый купили, фирменный – вырос за год мальчик наш, как на дрожжах. Еще немного – и Стаса твоего перегонит.

– Ох, сомневаюсь, Вера, – мягко возразила мачеха. – С таким-то акульим аппетитом, как у моего Стаськи, – вряд ли, – улыбнулась уверенно. – Мы ведь тоже на месте не стоим, мужаем. Вон, Гришу в плечах почти догнал, а муж у меня мужчина не хлипкий. Жаль, мало времени следить за сыном, все работа да работа. В прошлом году мои мужчины сами с костюмом справились, чтобы не дергать мать, а в этом – не могу. Настя у меня. Хочется порадовать падчерицу праздником. Не скоро в их школе появится что-то подобное.

– Да уж, – женщина вздохнула, и я почувствовала на себе ее изучающий взгляд. С нашей первой встречи прошло время, и она заново рассматривала меня, словно воспоминания стерлись из памяти. А, возможно, я действительно изменилась: мне очень хотелось верить в последнее. – Вижу. Кто бы мог подумать, что у Гриши есть дочь…

Мачеха легко оборвала подругу.

– Вера, не начинай. Ведь сказано уже сколько раз!

– Как хочешь, Галя. – Она снова подняла к лицу туфли и улыбнулась: – Галочка, посмотри: правда, прелесть? Последний размер и именно наш! Как будто специально Мариночку ждали. Представляю, какой она будет у меня красавицей. А ведь еще есть выпускницы и надо об этом помнить.

Если секунду назад между женщинами и промелькнуло что-то похожее на напряжение, то оно тут же исчезло.

– Очень красивые туфли, – согласилась мачеха. – Со вкусом у тебя, Вера, всегда было все в порядке.

– Так для Стаськи стараемся, – игриво рассмеялась женщина. – Чтобы и шанса парню не оставить пройти мимо. Завидный жених у тебя, Галя, растет. Боимся упустить!

– Мама, перестань! – это недовольно сказала Марина, и на ее месте я бы точно так же смутилась. – Здесь же Настя!

– И что? – удивилась подруга мачехи. Наклонилась к столику, чтобы спрятать туфли в коробку, а затем в сумку. – Настя, можно сказать, свой человек в семье. Сводная сестра Стасу. Думаю, она за тебя только порадуется…

– Нет! Я не хочу! Не хочу, чтобы она… Чтобы он… – Но Марине все-таки удалось взять себя в руки и закончить спокойно, пусть глаза девушки и сверкнули в мою сторону  холодом. – Чтобы все знали, какой у меня будет наряд. Не хочу!

Модный бутик вечерних платьев, в который нас привела Вера Александровна, поражал ценами. Я услышала одну, озвученную девушкой-продавцом по просьбе незнакомой покупательницы, и ужаснулась: платье, похожее на летний сарафан, только длиной в пол, стоило как три бабушкиных пенсии! Здесь все было дорогим и необычным. И таким красивым! Со слов мамы Марины я поняла, что платье для бала она купила именно в этом магазине, и с удовольствием рассматривала вещи, представляя, какое оно, должно быть, красивое. И обязательно понравится Стасу, как нравилась сама Маринка. Нет, я не верила по-настоящему, что одно из этих платьев может стать моим. Скорее любовалась красивыми нарядами.

Это платье я увидела случайно. Оно висело на манекене, стоявшем во главе угла, и я остановилась возле него как вкопанная, не в силах отвести глаз. Бледно-розовое, в мелких капельках страз и с легким кружевом на лифе, длиной выше колен – оно словно специально было сшито для очень молоденькой девушки, настолько было нежным, чувственным и изящным. Летящим как тюль, колышущийся под дуновением ветерка. Девушка, надевшая его, могла запросто почувствовать себя необыкновенной.

Я просто прикипела к нему взглядом, не веря, что подобная красота существует. Что одежда может быть такой изысканной. В этот момент даже мысли не допуская, что оно может стать моим.

– Нравится? – спросила Галина Юрьевна, остановившись за моей спиной, и я потрясенно кивнула:

– Да, очень.

Где-то у плеча отозвалась Марина и тут же удивленно воскликнула Вера Александровна, обращаясь к продавцу:

– Что я вижу! Как же так, девушка? Платье все еще не продано?.. Но вы сказали, что оно якобы отложено еще две недели назад! Я не могла ошибиться. Или у вас появилось еще одно подобное платье? Что это за игры с покупателями, не понимаю…

Продавец за товарной стойкой быстро подняла голову от кассового аппарата и приветливо ответила, не растерявшись от подобных слов.

– Нет, платье эксклюзивное и продается у нас в единственном экземпляре, что подтверждает гарантия производителя. Извините, но мы только сегодня его вновь вывесили. К сожалению, клиент не смог оплатить покупку, но до последнего оплачивал бронь. Подобная практика не противоречит правилам нашего магазина, если срок оплаты покупки не превышает двух недель.

Очень вежливо и предельно ясно, но я все равно уже не слышала окружающий мир. Я смотрела на это нежное розовое чудо и не могла насмотреться.

– Красивое платье, – согласилась с подругой мачеха. – И, кажется, приглянулось моей Насте. Девушка, – недолго думая обратилась она к продавцу, пока я продолжала витать в облаках, – будьте добры помочь нам с примеркой.

– Но мама… Они же сказали, что его купили. Они сказали!

– Марина, прекрати.

– Я хочу это платье! Именно это и никакое другое! Ну, пожалуйста! Мы ведь его первыми нашли!

– Я не стану покупать второе платье к празднику только потому, что тебе так хочется. Ты уже не ребенок, должна понимать, что это дорого даже для нас. К тому же мы уже купили туфли.

– Ну и что? Так нечестно!

– Галя, – Вера Александровна с виноватой улыбкой смотрела на подругу. – Может, выберешь для Насти другое платье? Здесь много красивых. Я с удовольствием помогу.

 У меня замерло сердце от ожидания ответа, я бы не смогла сказать мачехе и слова против. Но она ответила, и сердце забилось вновь. Лишь только голос ее затвердел, зазвучал по-иному, нотками, которым не хотелось перечить.

– С радостью, если Настя захочет другое. Но, кажется мне, что ей нравится именно это.

Уже после, в примерочной, когда Вера Александровна с дочерью ушли, сославшись на срочные дела, девушка-продавец невзначай добавила, помогая застегнуть молнию на талии и поправляя на мне юбку:

– Ваши друзья зря расстроились. Я говорила им в прошлый раз, что это платье на очень стройную девушку. Подружке вашей дочери было бы в нем неудобно…

Галина Юрьевна купила мне не только платье. Но еще туфельки и поясок в цвет серебристой лаванды. Я держала все это в руках и чувствовала себя самой счастливой девочкой на свете. У меня было платье и было приглашение на мой первый «Зимний бал». Если бы на свете существовала настоящая Золушка, она совершенно точно не могла быть счастливее меня!